Здравствуй, ты погибель моя девья, неминучая!


Здравствуй, ты погибель моя девья, неминучая!
Льнет ко мне громовник, огневой любовью мучая.
Злая, безответная в руках его лежу,
Маленькая, белая от жарких рук дрожу.

Понапрасну руки те слезами я окапала,
Понапрасну тонкими ногтями исцарапала,
Я ль не хоронилась, не таилась, не блюлась?
Я ли, Лада красная, добром ему далась?

Выдали, нет, выдали глаза меня зеленые...
Засияли в логове, как месяцы влюбленные.
Засияли радостно - а ныне не глядят...
Видно, ослепил он их, златой склонивши взгляд.

Предали, ах, предали меня уста румяные...
Улыбнулись в зелени, как розаны духмяные.
Улыбнулись сладостно - теперь же веют вздох...
Видно, поцелуями настиг он их врасплох.

Изменили руки мне, объятия раскинувши,
Изменили волосы, покров свой разодвинувши,
Изменила сила вся, веселость, стыд и страх,
И кругом измена мне: в лесах, лугах, зверях.

Так и погибаю я средь грохота и золота,
Бородою ласковой плечо мое исколото,
В теле нежном девичьем разымчивая боль...
От палючей молоньи, от ярых ласк его ль?

Здравствуй, полюбовник мой, безжалостный и пламенный!
Все на белом свете сотворил ты новым для меня.
Преданная, мудрая в глаза твои гляжу.
Розовая, слабая от счастия дрожу.