Стихи о дружбе
Стихи русских поэтов о дружбе и друзьях.
Когда друзья становятся начальством
Эдуард Асадов
Когда друзья становятся начальством,
Меня порой охватывает грусть.
Я, словно мать, за маленьких страшусь:
Вдруг схватят вирус спеси или чванства!
На протяженье собственного века
Сто раз я мог вести бы репортаж:
Вот славный парень, скромный, в общем, наш:
А сделали начальством, и шабаш —
Был человек, и нету человека!
Откуда что вдруг сразу и возьмется,
Отныне все кладется на весы:
С одними льстив, к другим не обернется,
Как говорит, как царственно смеется!
Визит, банкет, приемные часы…
И я почти физически страдаю,
Коль друг мой зла не в силах превозмочь.
Он все дубеет, чванством обрастая,
И, видя, как он счастлив, я не знаю,
Ну чем ему, несчастному, помочь?!
И как ему, бедняге, втолковать,
Что вес его и все его значенье
Лишь в стенах своего учрежденья,
А за дверьми его и не видать?
Ведь стоит только выйти из дверей,
Как все его величие слетает.
Народ-то ведь совсем его не знает,
И тут он рядовой среди людей.
И это б даже к пользе. Но отныне
Ему общенье с миром не грозит:
На службе секретарша сторожит,
А в городе он катит в лимузине.
Я не люблю чинов и должностей.
И, оставаясь на земле поэтом,
Я все равно волнуюсь за друзей,
Чтоб, став начальством, звание людей
Не растеряли вдруг по кабинетам,
А тем, кто возомнил себя Казбеком,
Я нынче тихо говорю: — Постой,
Закрой глаза и вспомни, дорогой,
Что был же ты хорошим человеком.
...
Не могу понять
Эдуард Асадов
Можно ли дружить, не разделяя
Убеждений друга своего?
Можно ли дружить, не одобряя
В нем почти буквально ничего?
Разным и по мыслям и по взглядам,
Им давным-давно расстаться б надо,
Чтоб друг друга в ссорах не казнить
И не отравлять друг друга ядом.
А они, посмотришь, вечно рядом,
Точно впрямь обязаны дружить.
Можно ли любить, не уважая?
Говорить о нежности навек,
В то же время ясно понимая,
Что любимый — низкий человек?!
Говорят: любовь не различает,
Где какая пролегает грань.
Это верно. Но и так бывает:
Человек прекрасно понимает —
Это дрянь. И эту дрянь!
Принято считать, что для поэта
Нет загадок в области души.
Если есть сердечные секреты,
Ты, поэт, раскрой и опиши!
Что поэтам мели и пороги?!
Им ведь дан лирический язык.
Но поэты тоже ведь не боги!
А нелепость встретив на дороге,
И они становятся в тупик!
Как же так, любить, не уважая?
Для чего дружить и враждовать?
Нет, такого я не понимаю
И, наверно, не смогу понять!
Сколько лет мы не виделись с вами
Эдуард Асадов
Сколько лет мы не виделись с вами —
Даже страшно уже считать!
Как в упряжке с лихими конями,
Прогремели года бубенцами,
И попробуй теперь догнать!
Ах, как мчались они сквозь вьюги!
Как нам веру и память жгли!
Но забыть-то мы друг о друге,
Что б там ни было, не смогли!
Впрочем, если б и захотели,
Как там, может быть, ни смешно,
Все равно бы ведь не сумели,
Не сумели бы все равно!
Чувства — страшная это сила!
И каким бы ветрам ни выть,
Слишком много у нас их было,
Чтоб хоть что-нибудь изменить.
Жизнь не вечно горит жар-птицей.
И, признаться, что, хмуря бровь,
Нам случалось не раз сразиться,
Огорчаться и вновь мириться,
И восторгами вспыхнуть вновь.
Все же, как бы жизнь ни штормила,
Только искренность наших фраз,
Честность чувства и правды силу
Нам ни разу не нужно было
Проверять, ну хотя бы раз.
Никаких-то мы тайн не держали,
И, теплом согревая речь,
Друг о друге всегда мы знали
Каждый шаг или вздох. Едва ли
Не от детства до наших встреч.
У людей есть любые чудачества,
Качеств множество у людей.
Но прадивость — вот это качество
Было, кажется, всех важней!
Звезды с вьюгой, кружась, колышатся,
Бьет за стенкой двенадцать раз…
Как живется вам? Как вам дышится?
Что на сердце сейчас у вас?
То ли радостью новой мучитесь,
То ль мечтаете в тишине?
Ну, а что, если вдруг соскучитесь,
Вот припомните и соскучитесь
Не о ком-то, а обо мне?..
...
Сердца моих друзей
Эдуард Асадов
Пришли друзья. Опять друзья пришли!
Ну как же это славно получается:
Вот в жизни что-то горькое случается,
И вдруг — они! Ну как из-под земли!
Четыре честно-искренние взора,
Четыре сердца, полные огня.
Четыре благородных мушкетера,
Четыре веры в дружбу и в меня!
Меня обидел горько человек,
В которого я верил бесконечно.
Но там, где дружба вспыхнула сердечно,
Любые беды — это не навек!
И вот стоят четыре генерала,
Готовые и в воду, и в огонь!
Попробуй подлость подкрадись и тронь,
И гнев в четыре вскинется кинжала.
Их жизнь суровей всякой строгой повести.
Любая низость — прячься и беги!
Перед тобой четыре друга совести
И всякой лжи четырежды враги!
Пусть сыплет зло без счета горсти соли,
Но если рядом четверо друзей
И если вместе тут четыре воли,
То, значит, сердце вчетверо сильней!
И не свалюсь я под любою ношею,
Когда на всех и радость, и беда.
Спасибо вам за все, мои хорошие!
И дай же бог вам счастья навсегда!
Слово к друзьям
Эдуард Асадов
Как тучи на небосводе
В иные летят края,
Так чаще вес с каждым годом
В незримую даль уходят
Товарищи и друзья…
То хмурятся, то улыбаются,
То грустно сострят норой
И словно бы в трюм спускаются,
Прощально махнув рукой…
Но разве не ясно людям,
Что век наш — всего мгновение.
И как там судьба ни судит,
Разлука недолгой будет,
Одно же мы поколение.
И как ни мила дорога,
А где-то сорвется вниз.
И мало еще иль много —
Попробуй-ка разберись!
И хочется до заката
Всем тем, кто еще вокруг.
Вдруг тихо сказать: — Ребята,
Припомним-ка все, что свято,
И сдвинем плотнее круг!
Мы мечемся, суетимся,
Черт знает с кем чару пьем,
Душой иногда мельчимся,
На друга подчас плюем.
И сами порой не рады
И знаем (ведь совесть есть).
Что черствость страшнее яда,
Что как-то иначе надо,
Да тупо мешает спесь.
А было б верней и легче
Бить словом лишь подлеца,
А с другом все чаще встречи,
А с другом все жарче речи
И в сплаве одном сердца!
Ведь часто, когда черствеешь
И дружбу зазря задел,
Вот думаешь, что сумеешь,
Исправишь еще, успеешь,
А выйдет, что не успел.
Легко ль наносить обиды,
Чтоб после набраться сил
И где-то на панихиде
Ходить с благородным видом,
Что истинным другом был!
Да, после, как на пожарище,
Сгоревшего не вернуть.
Не лучше ль, друзья-товарищи,
Избрать помудрее путь?!
Такой, где и слово крепче,
И радость теплей из глаз,
И дали светлей и резче,
И даже прощаться легче
В свой самый последний час!!!
Самое прочное на земле
Эдуард Асадов
Скала, подставляя под волны грудь,
Стоит, всем ветрам открыта.
А есть ли на свете хоть что-нибудь,
Что было б прочней гранита?
На это ответ был наукой дан
Еще из столетней дали:
— Крепче гранита — металл титан
И твердые марки стали.
А тверже? Не щурьте пытливо глаз,
Ответ ведь известен тоже:
— Прочнее, чем сталь и титан, — алмаз. —
Пусть так. Ну а есть на земле у нас
Хоть что-то алмаза тверже?
Да, есть на земле вещество одно,
И тут ни при чем наука:
Всех крепче и было и быть должно
Твердое слово друга!
Раздумье над классикой
Эдуард Асадов
Возможно, я что-то не так скажу,
И пусть будут спорными строки эти,
Но так уж я, видно, живу на свете,
Что против души своей не грешу.
В дружбу я верил с мальчишьих лет,
Но только в действительно настоящую,
До самого неба костром летящую,
Такую, какой и прекрасней нет!
Но разве же есть на земле костер
Жарче того, что зажгли когда-то
Два сердца с высот Воробьевых гор,
Навеки веков горячо и свято?!
О, как я о дружбе такой мечтал
И как был канонами околдован,
Пока не осмыслил, пока не познал
И в чем-то вдруг не был разочарован.
Пусть каждый ярчайшею жизнью жил,
Но в этом союзе, клянусь хоть небом,
Что только один из двоих дружил,
Другой же тем другом высоким не был!
Да, не был. Пусть сложен житейский крут,
Но я допускаю, хотя и туго,
Что к другу приехавший в гости друг
Мог даже влюбиться в супругу друга.
Влюбиться, но смуты своей сердечной
Даже и взглядом не показать,
Тем паче что друг его, что скрывать,
Любил свою милую бесконечно.
Сердце? Но можно ль тут приказать?
Не знаю. Но если и вспыхнут страсти,
Пусть трудно чувствами управлять,
Но что допустить и как поступать,
Вот это все-таки в нашей власти!
Я гения чту за могучий ум,
За «Колокол», бивший в сердца набатом,
И все же могу я под грузом дум
Считать, что не все тут, быть может, свято.
И надо ли, правды не уроня,
Внушать мне, как высшую из примеров,
Дружбу, в которую у меня
...
Подруги
Эдуард Асадов
Дверь общежитья… сумрак… поздний час.
Она спешит, летит по коридору,
Способная сейчас и пол и штору
Поджечь огнем своих счастливых глаз!
В груди ее уже не сердце бьется,
А тысяча хрустальных бубенцов.
Бежит девчонка, гулко раздается
Веселый стук задорных каблучков.
Хитро нахмурясь, в комнату вошла.
— Кто здесь не спит? — начальственно спросила.
И вдруг, расхохотавшись, подскочила
К подруге, что читала у стола.
Затормошила… чертики в глазах:
— Ты все зубришь, ты все сидишь одна!
А за окошком, посмотри, весна!
И, может, счастье где-то в двух шагах!
Смешная, скажешь? Ладно, принимаю!
На все согласна. И не в этом суть.
Влюбленных все забавными считают
И даже глуповатыми чуть-чуть…
Но я сейчас на это не в обиде.
Не зря есть фраза: «горе от ума».
Так дайте же побыть мне в глупом виде!
Вот встретишь счастье и поймешь сама.
Шучу, конечно. Впрочем, нет, послушай,
Ты знаешь, что сказал он мне сейчас?
«Ты, говорит, мне смотришь прямо в душу,
И в ней светло-светло от этих глаз».
Смеется над любой моей тревогой,
Во всем такой уверенный, чудак.
Меня зовет кувшинкой-недотрогой
И волосы мои пушит вот так…
Слегка смутилась. Щеки пламенели.
И в радости заметить не смогла,
Что у подруги пальцы побелели,
До боли стиснув краешек стола.
Глаза подруги — ледяное пламя.
Спросила непослушными губами,
Чужим и дальним голос прозвучал:
— А он тебя в тайгу не приглашал?
...
Дружеский совет
Эдуард Асадов
Когда ты решишься в любви открыться
Однажды и навсегда,
Возможно, вначале она смутится
И сразу не скажет «Да».
Ну что же, не надо обид и вздохов!
Тут только не спорь и жди.
Смущение это не так уж плохо,
Все главное — впереди!
И вряд ли всерьез что-то будет значить,
Когда на твои слова
Она вдруг потупится и заплачет
Иль даже сбежит сперва.
Ведь слезы такие звучат, наверно,
Как пение соловья.
Слезы, ей-богу, совсем не скверно,
Считай, что она — твоя!
А впрочем, бывает и невезенье,
Когда прозвучит ответ
На фразы, полные восхищенья,
Сурово и горько: «Нет».
И все-таки если не потеряться,
А снова идти вперед,
Если надеяться, добиваться,
Быть сильным и нежным, то, может статься,
Счастье еще придет!
Но если ничто ее не встревожит
И с милою простотой
Она тебе дружбу свою предложит,
Вот тут даже бог тебе не поможет,
Простись и ступай домой!
Три друга
Эдуард Асадов
От трех десяток много ли сиянья?
Для ректора, возможно, ничего,
Но для студента это состоянье,
Тут вся почти стипендия его!
Вот почему он пасмурный сидит.
Как потерял? И сам не понимает,
Теперь в карманах сквозняки гуляют,
И целый длинный месяц впереди...
Вдоль стен кровати строго друг за другом,
А в центре стол. Конспекты. Блока том.
И три дружка печальным полукругом
Сидят и курят молча за столом.
Один промолвил: - Надо, без сомненья,
Тебе сейчас не горе горевать,
А написать толково заявленье,
Снести его в милицию и сдать.
А там, кто надо, тотчас разберется,
Необходимый розыск учинят.
Глядишь, твоя пропажа и найдется,
На свете все возможно, говорят!
Второй вздохнул: - Бумаги, протоколы...
Волынистое дело это, брат.
Уж лучше обратиться в деканат.
Пойти туда и жечь сердца глаголом.
Ступай сейчас к начальству в кабинет.
И не волнуйся, отказать не могут.
Все будет точно: сделают, помогут,
Еще спасибо скажешь за совет!
А третий друг ни слова не сказал,
Он снял с руки часы, пошел и продал,
Он никаких советов не давал,
А молча другу деньги отдал...
С тобой мы дружили, как дружат мальчишки
Валентин Берестов
С тобой мы дружили, как дружат мальчишки,
Сражались и спорили без передышки.
Бывало, лишь только сойдемся с тобой,
И сразу у нас начинается бой.
Опять в рукопашной иль шахматной схватке
Друг друга спешим положить на лопатки.
Где меч отсверкал, там покатится мяч.
Ликуй, победитель! Поверженный, плачь!
Нам эти сражения не надоели,
Хоть каждый сто раз погибал на дуэли.
Зато сохранили мы дружбу свою.
Еще бы! Она закалилась в бою!
1990
19 октября 1827
Александр Пушкин
Бог помочь вам, друзья мои,
В заботах жизни, царской службы,
И на пирах разгульной дружбы,
И в сладких таинствах любви!
Бог помочь вам, друзья мои,
И в бурях, и в житейском горе,
В краю чужом, в пустынном море
И в мрачных пропастях земли!
Часы дружбы
Константин Симонов
Недавно тост я слышал на пиру,
И вот он здесь записан на бумагу.
"Приснилось мне,- сказал нам тамада,
Что умер я, и все-таки не умер,
Что я не жив, и все-таки лежит
Передо мной последняя дорога.
Я шел по ней без хлеба, без огня,
Кругом качалась белая равнина,
Присевшие на корточки холмы
На согнутых хребтах держали небо.
Я шел по ней, весь день я не видал
Ни дыма, ни жилья, ни перекрестка,
Торчали вместо верстовых столбов
Могильные обломанные плиты -
Я надписи истертые читал,
Здесь были похоронены младенцы,
По две недели от роду, по три,
Умершие, едва успев родиться.
К полуночи я встретил старика,
Седой, как лунь, сидел он у дороги
И пил из рога черное вино,
Пахучим козьим сыром заедая.
"Скажи, отец,- спросил я у него,-
Ты сыр жуешь, ты пьешь вино из рога,
Как дожил ты до старости такой
Здесь, где никто не доживал до года?"
Старик, погладив мокрые усы,
Сказал: "Ты ошибаешься, прохожий,
Здесь до глубокой старости живут,
Здесь сверстники мои лежат в могилах,
Ты надписи неправильно прочел -
У нас другое летоисчисленье:
Мы измеряем, долго ли ты жил,
Не днями жизни, а часами дружбы".
И тамада поднялся над столом:
"Так выпьем же, друзья, за годы дружбы!"
Но мы молчали. Если так считать -
Боюсь, не каждый доживет до года!
Пути дружбы
Алексей Сурков
На голубых полях воздушных трасс,
Сливая голоса, поют моторы.
Попутным ветром провожают нас
Родной страны весенние просторы.
И память вновь уводит за собой
На перепутья на дорогах мира.
...В соленых брызгах мерно бьет прибой
О меловые скалы Девоншира.
Пустыня в облаках песчаных бурь
Между Каруном, Тигром и Евфратом.
Небес шотландских бледная лазурь,
Слегка позолоченная закатом.
Над Ботникой гранитных скал гряда.
В Тирольских Альпах дальний гул обвала.
О родина моя! Куда, куда
Ты нам путевки дружбы не давала!
Твоим святым доверием сильны,
Нигде мы одиноки не бывали.
Среди простых людей любой страны
Везде друзей и братьев узнавали.
И к нашей правде тянутся они,
Сквозь ночи пробиваясь по теснинам.
Как радостно, товарищ, в наши дни
Жить на земле советским гражданином!
Высокой дружбой
Василий Фёдоров
Высокой дружбой
Похвалюсь.
Мои друзья -
Поэты, зодчие,
Но все сильнее
К вам тянусь,
Мои товарищи
Рабочие.
Хвалюсь,-
Добра моя строка!
Но мысль одна
Бросает в холод:
Не разучилась бы рука
Держать при этом
Серп и молот.
Собачья дружба
Иван Крылов
У кухни под окном
На солнышке Полкан с Барбосом, лежа, грелись.
Хоть у ворот перед двором
Пристойнее б стеречь им было дом,
Но как они уж понаелись -
И вежливые ж псы притом
Ни на кого не лают днем -
Так рассуждать они пустилися вдвоем
О всякой всячине: о их собачьей службе,
О худе, о добре и, наконец, о дружбе.
"Что может,- говорит Полкан,- приятней быть.
Как с другом сердце к сердцу жить;
Во всем оказывать взаимную услугу;
Не спить без друга и не съесть,
Стоять горой за дружню шерсть
И, наконец, в глаза глядеть друг другу,
Чтоб только улучить счастливый час,
Нельзя ли друга чем потешить, позабавить,
И в дружнем счастье все свое блаженство ставить!
Вот если б, например, с тобой у нас
Такая дружба завелась:
Скажу я смело,
Мы б и не видели, как время бы летело".-
"А что же? это дело!-
Барбос ответствует ему.-
Давно, Полканушка, мне больно самому,
Что, бывши одного двора с тобой собаки,
Мы дня не проживем без драки;
И из чего? Спасибо господам:
Ни голодно, ни тесно нам!
Притом же, право, стыдно:
Пес дружества слывет примером с давних дней.
А дружбы между псов, как будто меж людей,
Почти совсем не видно". -
"Явим же в ней пример мы в наши времена!-
Вскричал Полкан,- дай лапу!"- "Вот она!"
И новые друзья ну обниматься,
...
О дружбе
Александр Яшин
Печальна участь одинокого,
А нелюдимого — вдвойне
Во время странствия далекого,
В дни испытаний,
На войне.
Пусть радости необычайные
К тебе вдруг хлынут на порог —
Покажется еще печальнее,
Что ты друзей нажить не смог.
Все не под силу:
Дом не выстроить,
Хорошей песни не сложить,
В нужде и в горе дня не выстоять
Как без друзей на свете жить?
Жили рядом и вместе учились
Константин Ваншенкин
Жили рядом и вместе учились,
И была наша дружба верна.
Но едва только мы разлучились,
Как сейчас же распалась она.
Не поможет любая уловка,
Если к прошлому нет ничего.
Даже видеться стало неловко,
Словно мы обманули кого.
Впрочем, все-таки нам не по силам,
Поздоровавшись, мимо пройти.
Тяготясь разговором унылым,
Мы стоим, повстречавшись в пути.
Может, мы очерствели? Едва ли.
Может, нас захлестнули дела?
Нет! Мы дружбой не то называли,
Видно, это не дружба была.
Не случилось ни ссоры, ни распри,
Никакой перемены прямой.
Чем мы были близки? Да вот разве...
По дороге нам было домой.
Дружба
Василий Фёдоров
Закон у дружбы
Был всегда суров.
Ни жалости не зная,
Ни боязни,
За фальшь и скуку
Стихотворных строк
Мы предаем друг друга
Страшной казни.
Солгавшего
Легко предостеречь
От злой беды,
Еще, быть может, дальней.
Мы — как мечи,
А создается меч
Меж молотом,
Огнем
И наковальней.
Все в дружбе есть:
Огонь, чтоб согревать,
И молот есть,
Взлетающий упруго,
И наковальня,
Чтобы поддержать
При дружеском ударе
Сердце друга.
Так будем же
Крепить себя в огне,
От дружеских ударов
Закаляться,
А в смертный час
Спиной к спине
Мы станем, друг,
И будем драться.
Кончена дружба
Дмитрий Сухарев
Кончена дружба - дороженьки врозь.
Как не отметить событие это?
Все же немало пожито, попето,
Славно нам пелось и славно жилось.
Сядем, как прежде, и сыр пожуем,
Чаши наполним и души остудим,
Что пережито, того не забудем,
Что позабудется - переживем.
Все, что простительно, то прощено,
Что непростительно, то не простится.
Можно б ругаться, но проще проститься.
Кончена дружба - допьемте вино.
Кончена песня, и ночь на дворе,
Спеть бы другую, да поздно, да поздно,
Швы разошлись, разойдемся порозно -
Ночь на дворе, и виски в серебре.
Все же позвольте, тряхнув стариной,
Пару слезинок глотнуть напоследок:
В том-то и дело, что больно он редок -
Дружбы старинной напиток хмельной.