Любовь лингвиста

Семён Кирсанов

Я надел в сентябре ученический герб,
и от ветра деревьев, от веток и верб
я носил за собою клеенчатый горб -
словарей и учебников разговор.

Для меня математика стала бузой,
я бежал от ответов быстрее борзой...
Но зато занимали мои вечера:
"иже", "аще", "понеже" et cetera...

Ничего не поделаешь с языком,
когда слово цветет, как цветами газон.
Я бросал этот тон и бросался потом
на французский язык:
Nous etions... vous etiez... ils ont...

Я уже принимал глаза за латунь
и бежал за глазами по вечерам,
когда стаей синиц налетела латынь:
"Lauro cinge volens, Melpomene, comam!"

Ax, такими словами не говорят,
мне поэмы такой никогда не создать!
"Meine liebe Mari",- повторяю подряд
и хочу по-немецки о ней написать.

Все слова на моей ошалелой губе -
от нежнейшего "ах!" до плевков "улюлю!".
Потому я сегодня раскрою тебе
сразу все:
"amo",
"liebe dich"
и "люблю"!

Любовь математика

Семён Кирсанов

Расчлененные в скобках подробно,
эти формулы явно мертвы.
Узнаю: эта линия - вы!
Это вы, Катерина Петровна!

Жизнь прочерчена острым углом,
в тридцать градусов пущен уклон,
и разрезан надвое я
вами, о, биссектриса моя!

Знаки смерти на тайном лице,
угол рта, хорды глаз - рассеки!
Это ж имя мое - ABC -
Александр Борисыч Сухих!

И когда я изогнут дугой,
неизвестною точкой маня,
вы проходите дальней такой
по касательной мимо меня!

Вот бок о бок поставлены мы
над пюпитрами школьных недель,-
только двум параллельным прямым
не сойтись никогда и нигде!